Глава IV (в которой Тритон Билль вылетает в трубу) (часть 4)
"Ну что они еще придумают? Будь у них хоть капля ума, они бы сняли крышу", - думала Алиса.
Через несколько минут снаружи вновь поднялась какая-то возня, и Алиса расслышала слова Кролика:
- Для начала тачки хватит! Только полнее насыпайте.
"Тачки чего?" - взволновалась Алиса.
Но ей недолго пришлось гадать - в ту же минуту в окошко градом полетели мелкие камешки и несколько штук попало ей прямо в лицо. "Это уже никуда не годится", - подумала Алиса.
- Только попробуйте еще - я вам покажу! - крикнула она в окно, и снова наступила мертвая тишина.
И тут Алиса с удивлением заметила, что камешки на полу все превратились в печенье, и ее осенила блестящая мысль.
"Если я съем хоть одну штучку, - подумала она, - я, наверное, сразу или вырасту, или наоборот. Но ведь расти-то мне дальше уже некуда, - значит, будет наоборот. Попробую!"
Она сначала попробовала, а потом просто проглотила печеньице. И пришла в восторг - особенно когда заметила, что сразу начала уменьшаться!
Как только Алиса стала такая маленькая, что смогла пройти в дверь, она выбежала из дому. На дворе собралась целая толпа мелких животных и птиц. Все толпились вокруг пострадавшего Билля. Билль - маленький тритон - лежал на травке; одна морская свинка поддерживала ему голову, другая чем-то поила его из бутылки.
Заметив Алису, все они было кинулись к ней, но она во всю прыть помчалась прочь и скоро очутилась в густом лесу.
- Теперь первое, что нужно сделать, - говорила себе Алиса, уходя все глубже в чашу по лесной тропинке, - это стать, какая я всегда была. А второе, что нужно сделать - это найти дорогу в тот чудесный садик. Вот и все. Это будет самый лучший план!
План, что и говорить, был превосходный; простой и ясный, лучше не придумаешь. Недостаток у него был только один: было совершенно неизвестно, как привести его в исполнение.
Алиса озабоченно оглядывалась, разыскивая хоть какой-нибудь просвет в лесной чаще, вдруг над самым ухом у нее кто-то громко тявкнул. Она вздрогнула и подняла глаза.
Колоссальнейший лохматый щенок смотрел на нее сверху вниз большущими круглыми глазами, нерешительно пытаясь потрогать ее лапкой (вернее, лапищей).
- Ах ты мой маленький, ах ты мой бедненький...- умильно заговорила Алиса со щенком. Она даже попыталась посвистеть ему, но свист никак не хотел получаться: бедняжка так дрожала от страха, что и губы у нее тряслись. В голове у нее вертелось одно и то же: "Вдруг щенок голодный, тогда он свободно сможет меня съесть, подлизывайся, не подлизывайся!"
Плохо соображая, что она делает, Алиса подобрала на земле какую-то палочку и протянула ее щенку.
Щенок в ответ радостно завизжал, от восторга подпрыгнул как мячик, а затем набросился на палку и начал с ней отчаянно сражаться. Алиса тем временем юркнула за большой куст чертополоха, опасаясь, как бы щенок на нее не наступил.
Когда она решилась выглянуть из-за куста, щенок как раз предпринял новое наступление на палочку, но немного поторопился и полетел вверх тормашками. "Да, - подумала Алиса, - это все равно что с лошадью в салочки играть - того и гляди, задавит!"
Она снова забежала за куст. Щенок в это время начал серию энергичных атак на палку, для чего он каждый раз очень далеко отбегал назад и делал очень короткий бросок вперед и при этом лаял не закрывая рта, наконец он, совершенно умаявшись, уселся на почтительном расстоянии от палки, свесив язык и зажмурив глазищи.
Это был самый подходящий момент, чтобы улизнуть. Алиса не стала терять времени и кинулась наутек; она бежала и бежала, пока не запыхалась окончательно, а главное, пока лай щенка не затих в отдалении...
- А все-таки какой прелестный был щеночек! - сказала Алиса, обмахиваясь листком лютика, к стеблю которого она прислонилась, чтобы отдохнуть. - Как бы мне хотелось, чтобы он был мой! Я бы с ним играла, учила его всяким фокусам, если бы... если бы только я стала, какая я была раньше! Ой, мамочка, что же это я! Чуть не забыла, что мне первым делом надо вырасти! Как же это сделать? Ага, конечно, надо что-то съесть или выпить, только вот самый главный вопрос - ЧТО?
Да, "что" - это действительно большой вопрос: сколько Алиса не озиралась кругом, она видела только траву и цветы, и ничего пригодного для еды или хотя бы для питья что-то не было заметно. Рос, правда, неподалеку большой гриб, размером никак не меньше самой Алисы. Она и его осмотрела очень тщательно: и справа, и слева, и сзади, и даже заглянула ему под шляпку, а потом подумала, что осматривать так осматривать, и надо посмотреть, нет ли чего-нибудь и на шляпке.
Алиса встала на цыпочки, вытянула шею и, заглянув через край, встретилась взглядом с большим синим червяком - гусеницей какой-то бабочки.
Червяк сидел себе на шляпке сложа руки и преспокойно курил длинный кальян, не обращая ни малейшего внимания ни на Алису, ни на все окружающее.
Как ни странно, Червяк действительно курит кальян - это такая трубка для курения табака, только дым там пропускают через кувшинчик с водой. Зачем это делают, неизвестно. По правде говоря, вообще никому неизвестно, зачем Червяку (а тем более человеку!) курить...
Знаете ли Вы // 11.11.2024
Кэролл никогда не скрывал своей привязанности к детям – напротив, он был предельно откровенен. Дети вырастали – и уходила привязанность. “Я думаю, наверное, в девяти случаях из десяти моя дружба с детьми терпела крушение в тот решающий момент, “когда ручеёк вливается в реку”, и мой недавно такой близкий друг превращался в ничем не примечательного знакомого, с которым не было никакого желания увидеться вновь”. Так произошло и с Алисой Лидделл: его нежное чувство к ней круто пошло на убыль после публикации книги и совершенно иссякло, когда она вышла замуж.